И жизнь, и песни, и любовь

[womanbum]

Девочка их глухого узбекского аула приехала в Ташкент, поступать в университет, на факультет иностранных языков. Мечтала о дальних странах, видела себя то стюардессой, то переводчицей. Не знаю, каким богам молилась ее старенькая бабушка, но вступительные экзамены Раиля сдала успешно и была зачислена на первый курс. Началась студенческая жизнь. Самолюбивой девчонке очень уж хотелось залатать дырки в своем провинциальном воспитании и образовании. Она не только часами просиживала в библиотеке, но и с каждой стипендии позволяла себе сходить то в театр, то на модную выставку, то в цирк. Так случилось и в этот раз. В городе на гастролях был популярный в семидесятые годы вокально-инструментальный ансамбль: "Лейся, песня". В кассах полный аншлаг, около театра эстрады толпы жаждущих лишнего билетика. И хотя покупка билета с рук подрывала более, чем скромный студенческий бюджет, Раиля отступать не собиралась. Отдав "пятерку" за билет, она (гулять, так гулять!) купила еще и три желтые розы.

Все первое отделение девушка откровенно скучала. Зрителей потчевали академическим пением. Раиля начала уже корить себя за расточительность и подчитывать в уме сколько козинаков и пирожков с ливером можно было купить на выброшенные на ветер деньги, как на сцене появился долгожданный ВИА. Высокий симпатичный солист шагнул к микрофону и запел:

Люди встречаются. Люди влюбляются, женятся

Мне не везет в этом так, что просто беда!

"Уже повезло!"- бесшабашно подумала про себя отважная провинциалка и едва дождавшись окончания песни по - спринтерски рванула к сцене. Очутившись с солистом лицом к лицу, она вдруг растерялась и протянув букет, сумела выдавить из себя лишь одно слово: "Вот!" А он в ответ тихонько произнес: "Девушка! Умоляю Вас, дождитесь меня около центрального входа!" Оставшиеся два часа пролетели как миг единый. Она смотрела на сцену и видела только ЕГО: высокого, русоволосого, статного.

Выходя из зала, вдруг отчаянно струсила. И лишь услышав произнесенные ей в спину слова: "Ну, иди же, он ждет тебя!", шагнула к центральной двери. На этот раз он протянул ей букет. Видимо, боясь, что она не дождется его и уйдет, Стас, так его звали, даже не смыл грим и не снял свой эффектный концертный костюм.

Они гуляли по ночным улицам Ташкента и она все думала, что если вдруг из очередной темной подворотни к ним шагнут подозрительные личности, то она как дикая кошка кинется на его защиту. А расставаясь около студенческого общежития, он протянул ей девять контрамарок. По числу оставшихся гастрольных дней.

Теперь каждый концерт он начинал с песни:

Лишь позавчера нас судьба свела,

А до этих пор, где же ты была?

Девять дней пролетели, как миг единый. А прощание вышло каким - то скомканным. Потом из всех уголочков Союза полетели к ней письма. На конверте всегда стояло: "Мой адрес не дом и не улица, мой адрес Советский Союз". А потом он пропал. Надолго. Почти на год. Напрасно она с тоской заглядывала в почтовый ящик. Пробовала клин клином вышибить, не помогало. Видно, зря говорят, что один мужчина может стать лекарством от другого! Через год, как раз после успешно сданной сессии ее вызвали в деканат. Строгий декан протянул ей письмо со словами: "По-моему, Раиля, это тебя ищут, больше некого!" Знакомый почерк поплыл перед глазами: "Уважаемые сотрудники факультета иностранных языков. Пишет вам солист вокально-инструментального ансамбля "Лейся, песня!" Стас Вавилов. Помогите, пожалуйста, мне найти одну девушку, студентку вашего факультета. Дело в том, что я ее очень люблю!"

В тот же день на адрес архангельской филармонии полетело ответное письмо с фотографией. На оборотной стороне надпись: "Тебе, когда ты меня нашел". Летние каникулы она гастролировала вместе с ансамблем по городам и весям нашей многонациональной в те времена страны. И каждый вечер он пел со сцены для нее одной.

А потом была свадьба, и жизнь на колесах, и тревожное ожидание мужа из очередного гастрольного тура, и навязчивые поклонницы, и пересуды за спиной, и зависть.

Развал Союза не лучшим образом сказался на жизни молодой семьи. Надежды получить от государства квартиру были сведены к нулю, а жить в купейном вагоне поезда с двумя мальчишками погодками - Ролланом и Тимуром просто невозможно. И Стас решил оставить большую сцену, вернуться домой, в небольшой уральский городок, во Дворец Культуры, откуда и началась его певческая карьера. Родные Стаса приняли невестку холодновато: чужая кровь. Но она, с детства привыкшая к самостоятельности, не очень о и расстроилась. Главное они вместе. Главное растут сыновья. Главное - есть ДОМ. В котором по - прежнему живет любовь.

Так уж бывает, что из двух людей, живущих друг для друга, один уходит раньше, чем другой. Стас умер от сердечного приступа за неделю до своего пятидесятилетия.

С тех пор прошло пять лет. На центральной аллее городского кладбища установлен скромный обелиск. Она часто приходит сюда. Зажигает его любимые сигареты, начинает разговор о том, как ей приходится жить без него. Тысячу раз прав поэт: "Трагичность всех людских отношений в том, что они менее долговечны, чем человеческая жизнь". Да он ушел. Но остались сыновья с его чертами, причем младший поет с той же дворцовской сцены песни из репертуара Вавилова - старшего:

Поздно мы с тобой поняли, что вдвоем вдвойне веселей,

Даже проплывать по небу, а не то, что жить на земле.